Реакция Белорусского экзархата и Римско-католической церкви на послевыборные протесты в Белоруссии в августе 2020 года

Выборы белорусского президента, состоявшиеся 9 августа 2020 года, разделили белорусское общество на несколько частей. Одни не приняли официально объявленных итогов выборов, другие их приняли, а третьи не желали видеть победителем ни одну из конкурирующих сил. Недовольных результатами голосования оказалось слишком много, чтобы появилась масса, способная начать протесты. Активная фаза протестов тянулась вплоть до начала ноября 2020 года при постепенном сокращении массовости участников. В конце 2020 года протестующие перешли к дворовой активности, которая оставалась заметной на специализированных сайтах или в Телеграм-каналах, но уже слабо влияла на реальную обстановку в стране. Достаточно холодная зима 2020–2021 годов также снизила протестную активность. Но все надежды оппозиции на активизацию протестов весной не реализовались. Тем не менее, отсутствие явно выраженных протестов не означает исчезновение оппозиционных настроений. Протестный потенциал ушёл вглубь, недовольство из реальных политических актов перешло на уровень кухонных разговоров, общения в чатах Телеграм-каналов и прочих проявлений пассивной оппозиционности. Естественно, что некоторая часть протестующих полностью отказалась от продолжения подобных практик, но таких людей не так много. Потенциал протестной активности всё же сохраняется. Он не может быть реализован не только по причине жёсткого противодействия властей, но и достаточно невменяемой повестки, предлагаемой оппозиционными силами, выехавшими за рубеж и выступающими от имени всего белорусского народа.

Во всей этой ситуации обе стороны конфликта апеллируют не только к рациональным объяснениям своей правоты, но и к морально-ценностным ориентирам. В перечне ценностей обязательно присутствуют и духовные, которые, так или иначе, выражаются в религии. Стремление обратиться к различным конфессиям для того, чтобы они оценили методы действий и поведение сторон конфликта, оказалось присуще обеим противоборствующим сторонам. При этом каждая из сторон ожидала от конфессий поддержки исключительно своих взглядов и критики взглядов оппонентов. В результате таких ожиданий конфессии оказались втянуты в политическое противостояние и быстро стали восприниматься различными силами не как религиозные институты, а как инстанции, главной функцией которых является идеологическое обеспечение политики противостояния. Политический конфликт начал маркировать конфессии по принципу «свой-чужой», не допуская возможности оказаться над схваткой или призвать к диалогу. Интересно, что о возможности диалога говорили и стороны конфликта, но подобная возможность рассматривалась каждой из сторон как диалог с проигравшим. Власти предлагали оппозиции диалог, чтобы противники А.Г. Лукашенко могли каким-либо образом вернуться в общество, управляемое неизменным лидером, а оппозиция предлагала властям диалог, при котором разговор должен был идти об отстранении А.Г. Лукашенко от власти. Таким образом, под диалогом понималось навязывание собственного сценария развития переговоров с символическими уступками со своей стороны. При этом ни одна из сторон не заявляла о необходимости приглашения медиатора, стремящегося быть вне политики. На роль медиаторов предлагались представители политических структур Запада, в редком случае, России. Таким образом, медиаторы рассматривались исключительно как усиление переговорной позиции одной из сторон, но не как сила, способная отстраниться от поддержки кого-либо по политическим мотивам. На роль подобного медиатора теоретически могла подойти какая-либо группа представителей конфессий, распространённых в Белоруссии. Но, в данном случае, следует понимать, что это именно теория, поскольку христианские конфессии так или иначе не остались в стороне от противостояния, а те, кто пытался не принимать чью-либо позицию, оказались критикуемы и стали восприниматься как угроза.

Белорусская послевыборная ситуация серьёзно отразилась на положении христианских конфессий. На религиозной карте Белоруссии традиционно преобладает христианство. Как указано на сайте уполномоченного по делам религий и национальностей, «ведущее место в религиозной жизни страны занимает Белорусская православная церковь»¹. Белорусская православная церковь представляет собой канонический Белорусский экзархат Московского патриархата. К православным традиционно относит себя большинство белорусов, но представление о принадлежности к Православию (как и к некоторым другим конфессиям) достаточно размыто. К православным могут себя отнести как верующие, так и представители «культурной религиозности», при которой человек не участвует в таинствах и не исполняет обряды, но поддерживает конкретное направление, причисляя себя к нему и ощущая свою включенность в духовно-культурную общность. Вторая по численности христианская община в Белоруссии — католики. Их намного меньше, чем православных, но намного больше, чем представителей других религиозных направлений. В Белоруссии, по одному из мнений, «около 80 процентов верующих относят себя к православным, 15 процентов считают себя католиками»². Опросы зарубежных служб дают 73 % православных и 12 % католиков (Религия и национальная принадлежность… 2017: 4). Опрос, проведённый в 2012 году, показал, что 77 % опрошенных отнесли себя к православным, 9,5 % — к католикам, и около 1 % — к протестантам³. Существуют другие цифры, но они также колеблются в подобных границах. Остальные христианские направления представляют собой разнообразные вариации протестантов, в массе представленных неокультами (несмотря на множество неокультов, количество их сторонников достаточно мало), немногочисленных греко-католиков и крайне малочисленных сторонников белорусского автокефального православия.

Основные христианские конфессии Белоруссии были вынуждены реагировать на внезапно изменившуюся ситуацию и всплеск протестной активности, который был купирован властями.

Накануне президентских выборов в храмах Белорусского экзархата Московского патриархата 2 августа прошли «сугубые молитвы о даровании мира, стабильности и благополучия белорусскому народу», на которые приглашали лиц, «неравнодушных к будущему нашего Отечества»⁴. А действующий на тот момент патриарший экзарх митрополит Павел (Пономарёв) и Почётный Патриарший экзарх митрополит Филарет (Вахромеев) обратились к пастве с призывом сохранить мир и спокойствие в Белоруссии, не поддаваться на провокации, не применять насилие⁵, соблюдать закон, слушать голос своей совести, быть людьми⁶.

Глава белорусских католиков Тадеуш Кондрусевич также сделал обращение, в котором призвал осуществлять выбор не эмоционально, а рассудочно, согласно совести. Чтобы сделать осознанный выбор католический иерарх предложил изучить программы кандидатов «с политической, экономической и социальной точек зрения» и выяснить, как они относятся к социальному учению Костёла, общечеловеческим ценностям и моральным принципам. Выборы, по мнению Тадеуша Кондрусевича, должны пройти «в духе взаимоуважения к оппонентам со свободным волеизъявлением народа»⁷.

Иерархи обеих конфессий апеллировали к выбору по совести, но обращение Тадеуша Кондрусевича всё же можно рассматривать как более «политическое», «прикладное». Он призывал в первую очередь не сохранять мир и спокойствие, а изучать программы и обращать внимание, как в них отражается социальное учение Католической Церкви. Также обращение католического иерарха упоминало конкретные понятия, например, свободное волеизъявление народа, а православный митрополит говорил о соблюдении закона, что подразумевает не только положенное по закону свободное волеизъявление, но и любые другие, более глобальные вещи.

Сразу же после выборов в Белоруссии начались массовые протесты. С утра были объявлены предварительные итоги выборов, где победа отдавалась А. Лукашенко. В тот же день президента с победой поздравили Патриарх Московский Кирилл⁸ и патриарший экзарх Павел⁹. Позже появился слух, что Павел отозвал своё поздравление президенту, что было опровергнуто пресс-службой экзархата¹⁰. После объявления результатов протесты не утихли, более того, они начали усиливаться. Основные христианские конфессии, призывавшие накануне выборов к взаимоуважению и сохранению мира, отреагировали на это.

10 августа председатель Конференции Католических Епископов в Белоруссии митрополит Минско-Могилевский архиепископ Тадеуш Кондрусевич заявил: «Пусть отступят зло и ненависть, а в наших сердцах и в нашем Отечестве пусть воцарятся справедливость и понимание в духе диалога, которые обеспечат устойчивый мир и согласие в нашем обществе ради лучшего будущего следующих поколений»¹¹.

12 августа патриарший экзарх митрополит Павел обратился к общественности с призывом к миру и согласию, указав, что помимо собственно белорусских граждан есть те, кто прибыл из-за рубежа с целью раскачать ситуацию. Экзарх предложил им вернуться назад, откуда они прибыли. Он пожелал в разрешении конфликта идти по пути мира и согласия. Также последовало обращение к властям подумать, как найти выход из создавшегося положения, и к силовикам, чтобы те «соизмеряли свою власть и свои возможности». Митрополит напомнил при этом слова Христа: «Взявшие меч мечом погибнут» (Мф. 26:52). Была сформулирована надежда на мудрость властей и благоразумие народа. Патриарший экзарх указал, что не осуждает ни одну из сторон, и ещё раз попросил решить проблему мирным путём, потому что никакого решения нельзя принять, пока бушуют страсти¹².

После этого заявления последовали подобные, которые звучали в процессе различных мероприятий. Так, во время закладки в Минске капсулы в основание строящегося храма преподобного Серафима Саровского патриарший экзарх обратился к президенту как гаранту конституции и попросил «сделать всё возможное, чтобы остановить насилие»¹³.

С 15 августа во всех православных храмах и монастырях начались молитвы о даровании мира народу Белоруссии. Возносились прошения к Господу «просветити светом Своего богоразумия ожесточением помраченных», а также «раненых исцелити и мир стране нашей даровати»¹⁴. Таким образом, Православная Церковь постаралась не принимать ни одну из сторон конфликта и призвала всех снизить градус радикализма. Синод Белорусской Православной Церкви выпустил обращение, в котором указывалось, что Белоруссия «охвачена сегодня духом волнения», а «вести об уличных столкновениях, арестах и избиениях свидетельствуют о страданиях огромного количества невинных людей, вовлечённых в противостояние». Члены Синода указали, что пострадавшие есть как среди силовиков, так и среди их протестующих, среди которых избитые и искалеченные в изоляторах временного содержания. Синод надеялся, что власть «остановит насилие, услышит голоса обиженных и невинно пострадавших в период противостояния, а проявивших зверство и жестокость — предаст законному Суду и осуждению». Также было сказано, что «Православная Церковь всегда была и будет с народом» и «всегда была и будет вне политики», потому что «дело Церкви не разделять, а объединять людей»¹⁵.

Как Церковь, так и миряне оказывали помощь пострадавшим в ходе пресечения протестов, передавали продукты, медикаменты и средства гигиены родственникам задержанных, дежурящим возле изоляторов временного содержания, и в больницы¹⁶. Также представитель Белорусского экзархата посетил следственный изолятор, в котором содержались в том числе и задержанные на протестных акциях¹⁷. А митрополит Павел побывал в больнице скорой помощи, где проходили лечение как участники акций, так и случайные пострадавшие во время их проведения¹⁸. Надо отметить, что католических священников в СИЗО не допускали, о чем министру внутренних дел заявил католический архиепископ Тадеуш Кондрусевич¹⁹.

Православная Церковь постаралась не вмешиваться в политику и не давать оценок политическому противостоянию. Однако этому последовали не все иерархи. Так, гродненский архиепископ Артемий (Кищенко) 14 августа обратился к верующим, чётко обозначив поддержку одной из сторон политического конфликта, а именно сторонников протеста. Владыка Артемий заявил, что «нельзя играть с Правдой, коверкая и кромсая её в угоду политической целесообразности». В конце обращения Артемий пожелал «свободы тем, кто её ещё ожидает»²⁰, имея в виду именно протестующих, так как риторика свободы исходила от лидеров протеста. В результате этого, вместо того чтобы быть «над схваткой», иерарх занял позицию поддержки одной из сторон.

Также часть гродненского духовенства совершила достаточно спорную акцию — исполнила религиозный гимн «Магутны Божа!»²¹. Автором текста данного гимна является белорусская коллаборационистка Н. Арсеньева — жена начальника «Белорусской краевой обороны», а впоследствии офицера СС Ф. Кушеля. В массе белорусов отношение к данному произведению отрицательное уже по факту его авторства. Тем не менее, политическая оппозиция, руководившая протестами, выдвинула собственные ценности как ценности протеста, объявив их национальными. Поэтому все заявления о том, что «Магутны Божа!» представляет собой некую ценность для белорусского народа несостоятельны. Гимн ценен лишь для белорусских националистов антироссийского толка и части примкнувших к ним протестующих. Нужно отметить, что другая часть протестующих к использованию подобных произведений как символов протестов относится отрицательно.

Чуть позже гродненский архиепископ снова выступил с резкими заявлениями относительно ситуации. На этот раз он привёл пример того, как митрополит Московский Филипп II (Колычев) выступил с критикой царя Ивана Грозного, за что был убит. При этом владыка допустил фактическую ошибку. О продолжительности знакомства митрополита Филиппа и русского царя Артемий сказал: «А они одноклассниками
были по гимназии»²². Но первая в России гимназия была открыта в 1701 году, Иван Грозный умер в 1584 году, а митрополит Филипп II погиб в 1569 году. Так что между смертью обоих потенциальных одноклассников-гимназистов и первым появлением гимназии лежит более столетия. Помимо того, архиепископ бросил тень на православный клир, служивший при советской власти. Он сказал: «Наша Церковь, она пережила тяжелейший подвиг! Наши священники лежат на Соловках, наши пастыри лежат на Беломорканале. Остались жить те, кто смог приспособиться»²³. Таким образом, он отказал в подвиге тем, кто сумел преодолеть все трудности атеистического периода, остался верен Церкви и не прервал служение в сложные времена.

Сложившаяся в Гродненской епархии ситуация вызывала удивление у многих верующих. На это был вынужден отреагировать Синодальный отдел Белорусской Православной Церкви по взаимоотношениям Церкви и общества, издавший специальное разъяснение, котором говорилось: «В то же время на имя Патриаршего Экзарха всея Беларуси продолжают поступать многочисленные обращения и недоуменные вопросы по существу содержания проповеди Преосвященного архиепископа Гродненского и Волковысского Артемия, произнесённой им в Покровском кафедральном соборе города Гродно в воскресный день 16 августа 2020 года, а также имеющих место эмоциональных публичных заявлений ряда священнослужителей Белорусской Православной Церкви и мирян, позиционирующих себя в качестве христианских активистов». Подобные заявления определялись как личное мнение, а не позиция Церкви²⁴.

В начале 2021 года стало известно, что в ноябре 2020 года уполномоченный по делам религии и национальностей вынес предупреждение в адрес Белорусской Православной Церкви. В связи с чем конкретно было вынесено предупреждение, осталось неясным, но так как патриарший экзарх направил письмо с просьбой обеспечить «требования белорусского законодательства и решений Синода Белорусской православной церкви» архиепископу Артемию, можно предположить, что проблема возникла именно в Гродненской епархии²⁵.

Не осталась в стороне от ситуации и Римско-католическая Церковь. 13 августа католические епископы обратились к верующим в связи со сложившейся политической ситуацией. Было подчёркнуто, что некоторые граждане оказались случайными жертвами гражданского противостояния. Епископы призвали к диалогу противоборствующих сторон, а верующих — к молитвам за страну²⁶. А перед этим решить проблему мирным путём призвал Тадеуш Кондрусевич, который при этом сказал, что «на белорусской земле повторяется библейская история Каина, убившего своего брата Авеля»²⁷.

Гродненский католический епископ Александр Кашкевич призвал к проведению молитвенных акций в том числе и за «спокойствие в нашей стране, а также за дарование единства для всех граждан на пути к диалогу, в духе взаимного уважения и заботы о совместном благе»²⁸. Эта формулировка, которая не давала оценок ни одной из сторон противостояния, оказалась чуть ли не единственной в этом духе со стороны католических иерархов. Нечто подобное было также произнесено в Будславе ксёндзом Дмитрием Дубовиком: «Теперь всё наше Отечество является тяжело больным, и укрепить его для преодоления этой смертельной болезни можно только святым елеем молитвы, покаяния и братской солидарности с теми, кто сегодня безвинно страдает»²⁹.

В целом католики подошли к оценке ситуации не так, как их православные коллеги. Они гораздо чаще делали оценочные заявления, иногда намекая, а иногда и прямо указывая на то, какую сторону протестов они поддерживают. Так, Архиепископ Тадеуш Кондрусевич 14 августа обратился к А. Лукашенко и другим высшим должностным лицам с призывом «начать конструктивный диалог с обществом, прекратить насилие и незамедлительно освободить всех задержанных на мирных акциях невинных граждан». При этом в небольшом обращении трижды было подчёркнуто, что протестующие хотят и имеют право знать правду о результатах выборов³⁰.

Некоторые формулировки обращений католических иерархов явно должны были вызвать у властей подозрение. Например, в одном из выступлений Тадеуша Кондрусевича было сказано, что в Белоруссии помимо эпидемии коронавируса присутствует ещё «эпидемия греха, а также эпидемии разделения и неправды, что привело к общественно-политическому кризису, который возник в стране после президентских выборов». Также католический иерарх сказал: «Сегодня вы начинаете писать новую страницу своей истории. Начинаете писать в сложной социально-политической ситуации в нашей стране. Наша свобода находится под угрозой, наше Отечество разделено». Указав, что свобода находится под угрозой, Тадеуш Кондрусевич обратился к святому Роху и святому Иоанну Крестителю, чтобы они попросили у Бога понимания для неназванных лиц, «что только в правде мы будем свободными, только в правде мы сможем строить наше будущее». Также было сказано, что «мы хотим возрождения. Мы хотим новой Белоруссии: Белоруссии, которая будет построена на христианских ценностях»³¹. И хотя в конце выступления католический архиепископ указал на христианские ценности как на основу будущей Белоруссии, заявления о том, что сегодня, т. е. в период протестов против власти, пишется новая история страны, история без греха, основанная на христианских ценностях, даёт повод подумать, что до этого история была греховной. Вряд ли подобные ассоциации вызвали у властей желание прислушиваться к подобным заявлениям.

Помимо того, Тадеуш Кондрусевич заявлял, что кризис спровоцирован «отсутствием прозрачности на недавних выборах и также насилием со стороны силовых структур». Такие заявления, с точки зрения властей, намекают на погружённость Церкви в политику. Более того, в том же заявлении было сказано, что «необходимо духовное возрождение нации, её духовный ренессанс. А это возможно лишь через возвращение к Богу»³². Абсолютно логичное с точки зрения религии заявление всё же можно рассматривать как политизированное, т. к. апелляция происходит не к народу, а к нации — структуре политической, а не какой-либо иной.

Ответственный за пастырство институтов монашеской жизни и обществ апостольской жизни при Конференции Католических Епископов в Белоруссии епископ Александр Яшевский отреагировал на задержание и административное наказание двух католических священников, заявив, что в любое время, в том числе и во время мирных акций протеста священники «имеют право быть со своим народом, который ищет правду». Также он призвал власти и силовиков «с уважением подходить к позиции духовенства и их паствы, которые согласно своей совести и во имя свободы народа мирно её высказывают и отстаивают»³³.

Генеральный викарий Минско-Могилевской архиепархии епископ Юрий Кособуцкий в одном из выступлений прямо указал на представителей одной из сторон конфликта как на героев: «Мы видим женщин, которые побеждают силой любви и веры. Мы видим отважных женщин, которые не боятся выходить на улицы наших городов, чтобы противостоять лжи и насилию в нашей стране. Эти женщины-герои нашего времени»³⁴.

18 августа Тадеуш Кондрусевич обратился к министру внутренних дел Ю. Караеву по делу задержанных во время протестов и попросил о встрече с министром. Также архиепископ «призвал министра незамедлительно освободить задержанных»³⁵. 21 августа просьба была удовлетворена, и встреча состоялась. Примечательно, что по информации из официальных источников как Римско-католической Церкви в Белоруссии³⁶, так и белорусского МВД³⁷ вопрос о незамедлительном освобождении задержанных не был поднят. Архиепископ выразил озабоченность сложившейся ситуацией и действиями силовиков, на что ему было сказано, что министр не давал приказа на жёсткие действия и сопереживает пострадавшим. Также архиепископ заявил, от имени Костёла, что «мы не созданы судить и призываем всех, кто совершил преступления, к покаянию, а остальных — к милосердию и прощению», в конце встречи он ещё раз повторил, что «Костёл не берет на себя функции судьи»³⁸. Ю. Караев указал на однобокое освещение протестов негосударственными СМИ, на записывание в жертвы режима всех, кто находится в СИЗО, без выяснения, за какие конкретно преступления люди оказались там, на замалчивание того, что среди силовиков также есть пострадавшие от действий протестующих³⁹. Таким образом, собеседники достаточно дипломатично высказали свои точки зрения на происходящее. Требование о немедленном освобождении задержанных не только не прозвучало, но отчасти было дезавуировано заявлением, что Костёл не вправе на себя брать судебные функции, т. е. определять виновность или невиновность задержанных, а также степень вины виновных.

Вечером 26 августа на площади Независимости в Минске началась очередная акция. Спецподразделения стали принимать меры по её прекращению. Убегая от правоохранителей, около 100 протестующих укрылись в находящемся на площади Красном костёле. В ответ омоновцы заблокировали двери в храм. Противостояние закончилось в пользу укрывшихся протестующих — ОМОН попросту снял блокаду и уехал, после чего заблокированные в храме люди покинули его⁴⁰. На этот инцидент сразу отреагировал генеральный викарий Минско-Могилевской архидиоцезии епископ Юрий Кособуцкий, который заявил, что блокирование входа и выхода их храма противоречит гарантированному конституцией «праву граждан на свободу совести и вероисповедания, оскорбляет чувства верующих и выходит за границы законов человеческих и Божьих»⁴¹. Нужно заметить, что ранее в Витебске мирные протестующие также спрятались в костёле, когда к ним подъехала техника силовиков⁴².

На следующий день находящийся в Польше католический архиепископ Тадеуш Кондрусевич практически повторил своего подчинённого, указав, что «в соответствии с Конституцией Республики Беларусь люди имеют право молиться, свободно заходя для этого в костёл и выходя из него. Блокирование входов в храм и препятствование свободному входу и выходу людей является грубым нарушением прав верующих и свободы вероисповедания». Действия силовиков были названы неадекватными и противоправными. Архиепископ призвал расследовать их и наказать виновных. В конце своего заявления Тадеуш Кондрусевич указал, что «эти и подобные действия сотрудников силовых структур не способствуют снятию напряжённости ради скорейшего восстановления мира и согласия в белорусском обществе в то время, как Католическая Церковь призывает к примирению и диалогу с целью разрешения невиданного в нашей стране социально-политического конфликта»⁴³.

Нужно заметить, что омоновцы не блокировали двери католического костёла до тех пор, пока там не попытались укрыться протестующие, которые вошли в храм не для отправления своих религиозных потребностей, а не желая быть задержанными за политическую акцию. С точки зрения правоохранителей эти люди нарушали закон. В заявлении католических иерархов это было проигнорировано, а всё внимание сосредоточено на том, что данные действия ОМОНа повлекли за собой нарушение прав верующих, пришедших в храм. Находясь в Польше, Тадеуш Кондрусевич в интервью также заявил, что «иногда даже действия милиции или спецслужб трудно понять. Например, в Красном костёле заблокировали все выходы. Там были люди, которые молились и не могли выйти, потому что их там долго держали. Кому это нужно? Это непонятно. Через некоторое время все ушли»⁴⁴. Католический иерарх снова не сказал, что блокирование ОМОНом дверей произошло после того, как там укрылись протестующие.

Интересно, что некоторые утверждения, прозвучавшие в Польше, не озвучивались в Белоруссии или озвучивались без акцентирования на них (выдержки из этого интервью были опубликованы на сайте Римско-католической церкви в Белоруссии⁴⁵). Так, архиепископ указал, что Костёл не знает, какие ценности представляет оппозиция, у которой нет лидера. Интересно, что в риторике, распространяемой в Белоруссии, Костёл всё же поддержал протестующих, при этом не акцентируя внимание на проблеме непонятности оппозиционных ценностей. Также католический иерарх отметил, что ни один из кандидатов в президенты не говорил о духовных ценностях, что также вызвало у него беспокойство. Далее Тадеуш Кондрусевич указал мотивы протестов: «Люди борются за демократию, борются за то, чтобы выборы были справедливыми, борются за благосостояние общества, но на каких основаниях дальше строить будущее? Что будет этим фундаментом? Либерализм, который мы видим сегодня, не ведёт к духовному благу? Духовные ценности вымываются из жизни человека». Таким образом, было подчёркнуто, что в протестах присутствует лишь политико-идеологическая составляющая. Более того, было высказано критическое отношение к либерализму, который «не ведёт к духовному благу», а либерализм является одним из идеологических оснований белорусской оппозиции, которая взяла на себя управление протестами.

В конце интервью католический иерарх сделал сугубо политическое заявление о том, что «несмотря на отношения с Россией, Белоруссия должна стремиться к сохранению своего суверенитета». Вряд ли указание белорусскому руководству о работе на внешнеполитическом треке должно входить в компетенцию Костёла, но заявление было сделано. Хотя ранее в Католической Церкви заявляли, что «согласно принципов социального учения, Костёл не отождествляется ни с какой политической силой и в соответствии с белорусским законодательством не исполняет политических функций […]»⁴⁶.

В последний день лета 2020 года сложилась ситуация, которая окончательно разрешилась лишь в конце года: «На пограничном переходе Кузница Белостокская — Брузги сотрудники пограничной службы Республики Беларусь отказали руководителю белорусского католического епископата во въезде в страну без пояснения причины»⁴⁷. Неофициальные версии произошедшего предполагают широкий спектр мотивов, по которым власти не впустили архиепископа в страну, но так или иначе все эти объяснения упираются в политические сценарии.

На фоне послевыборной ситуации, продолжающихся протестов и раскола общества в Белорусском экзархате Московского патриархата произошла смена руководства. Митрополит Павел написал прошение об освобождении от должности Патриаршего экзарха всея Белоруссии. 25 августа на эту должность был назначен епископ Борисовский и Марьиногорский Вениамин (Тупеко)⁴⁸, возведённый в сентябре в сан митрополита⁴⁹. Новый экзарх продолжил линию Православной Церкви на отстранение от вмешательства в политику. Уже на следующий день в новом статусе экзарха епископ Вениамин обратился к пастве, указав, что первое обращение в новом качестве «не будет торжественным и возвышенным. Оно будет проистекать от боли сердца за родной народ и землю нашу, от любви ко всем вам». Епископ призвал к покаянию в совершенных грехах как одному из важнейших принципов, без которого «не может быть возвращения мира». А также сказал, что «последние скорбные события в нашем Отечестве произошли от того, что сердца наши склонились в недобрую сторону, от того, что свет Христов не смог воссиять в это тёмное время, когда проявился грех беззакония» и указал на необходимость в первую очередь перемены умов и сердец «от зла к добру, от лжи к правде, от разделения к единению, от осуждения к пониманию»⁵⁰.

27 августа по благословению экзарха был совершён молебен за Белоруссию⁵¹. 28 августа епископ Вениамин заявил, что если не смотреть на происходящие события руководствуясь духовным мировоззрением, то людьми овладеет дух злобы, потому что «нарушение мира и согласия в нашем Отечестве происходит, прежде всего, на невидимом, духовном уровне»⁵². И позже патриарший экзарх говорил о духовных корнях произошедшего, о духовной слепоте тех, кто «в спорах и доказательствах своей правоты» забывает об учении Церкви⁵³. Говоря о будущем, о перспективах возвращения ситуации в норму, экзарх отметил, что «дальше будет то, что даст Бог по нашей молитве»⁵⁴, показав таким образом, что Церковь выступает не за политическую правоту, а за духовную, которая более высока и объективна. И добиться этой правоты, по мнению Православной Церкви, не получится путём выяснения политических отношений, без покаяния и прощения.

Русская Православная Церковь и Римско-католическая церковь в Белоруссии не могли остаться в стороне от событий августа 2020 года, так как обе конфессии оказались в заложниках политической ситуации. К ним начали обращаться в поисках «политической правды», желая, чтобы Церкви заняли конкретную политическую позицию, поддержав одну из сторон противостояния.

Католики проговаривали те проблемы и обиды, которые вызвали волну протестов. Естественно, их претензии направлены к власти. Таким образом, они хотели дать понять властям, что те пересекли некую черту, которая породила радикальную реакцию. Одновременно претензии властей к протестующим не воспринимались и не комментировались никак. При этом Костёл призывал власти к диалогу.

Православные говорили о диалоге без указания конкретных претензий к обеим сторонам. Они не оценивали требования сторон друг к другу, но призывы покаяться звучали ко всем.

Также православные и католики иногда по-разному воспринимают термин «народ». Если у православных чаще всего (за редкими исключениями, в основном касающимися Гродненской епархии) народ — это все белорусы, поэтому призыв к народу — это призыв ко всем, к обеим сторонам конфликта и к не участвующим в нем, то католики чаще формируют дихотомию «народ — власть» или «народ — силовики». С такой точки зрения народ — это те, кто вышел на протесты. Упоминание народа как всех жителей страны встречается гораздо реже. Стоит отметить, что в Белоруссии проживает около 9,4 млн человек. По мнению западных аналитических центров, хоть один раз в протестах участвовало 1,46 млн человек⁵⁵, что составляет примерно 15,5 % от всего населения Белоруссии. Это, конечно, огромная цифра для достаточно вялой политической жизни страны, но 15,5 % всё же нельзя выдавать за народ в смысле всего населения. Это даже не большинство. В католических заявлениях также упоминается нация, что указывает на политическую оценку происходящего, от которой Церковь должна отстраняться.

Тем не менее, у православных и католиков наблюдается апелляция к духовности, вере, учению Церкви, Господу Богу. Также общими являются призывы к прекращению противостояния, покаянию и взаимопрощению. Без этого, по мнению обеих конфессий, невозможно преодолеть сформировавшийся после президентских выборов 2020 года белорусский кризис.